2.

Следующая встреча состоялась уже в Форносово, в третьей колонии для рецидивистов. Суд отказал в УДО, и Селиванову пришлось покинуть «Кресты». Что и должно было произойти при таком послужном списке.

- Это у меня четвёртая судимость. В колонии сидят ребята, у которых и 15, и 16 ходок. Так что, у меня ещё нормально. Первый раз я сел, когда мне было 25 лет. Статья была тяжёлая – за грабёж, но получил только 2 года. Ну, потому, что они так и не разобрались толком. Всех ведь кучей взяли, мол, банда. Работал тогда на стройке, вернее, только пришёл. Смена, бригада, свои отношения, старожилы и новички. Я без специальности. Делал, что скажут. Вот и сказали – надо грузить материалы не в эту машину, а в ту. Мне без разницы, я мужик здоровый был, ну и кидал вместе со всеми. А потом оказалось, что машина та левая была. На допросах все договорились молчать. Не стукачи ведь. Не знаю, и всё. Но в итоге все равно кто-то сказал, а кто, не помню. Что про меня сказали, толком не знаю. До суда не верил, думал, так обойдётся, у меня ведь и в мыслях ничего такого не было, а там – бац, и срок.

- А вторая судимость?

- В 92-ом. Получилась кража. После освобождения долго работы было не найти. Все же боятся с таким связываться. Потом всё же устроился разнорабочим, он же дворник, он же уборщик, он же много всякого. Как-то решили с мужиками выпить, а платили копейки. Нашли мы в этом ПТУ старый палас и решили толкануть. Нас засекли, подняли шум, мол, ещё не списан. Ну а я-то судимый, значит, разговор короткий – рецидивист, и 10 месяцев.

- Теперь про третью.

- Третья ещё проще. Освободился и решил уехать. Ни мест старых, ни дружков видеть не хотел. Поехал в Тюмень на заработки. Там бригаду собирали хохлы. В смысле, хозяева были хохлы, а мы всяко-разные. Разместились в вагончике. Здесь и спим, и едим, и всё прочее, потому как мороз страшный. Работали по прокладке труб. Разгрузка, перегрузка, стропилка, укладка под сварку. К вечеру падаешь, помыться негде, и есть охота всё время. Сначала платили по договору каждую неделю. Но это первые два месяца, а потом бригадир сказал, что хозяева денег не прислали, потерпите, ребята, недельку. Понятно, всякое бывает, терпим, растягиваем то, что есть, а на следующей неделе та же песня. Мы на дыбы. Убежал сначала, а через час пришёл и говорит, что договорился перезанять у соседей, благодарите. Благодарили. А потом три недели не платил. Вот мы с мужиком одним и пошли искать хозяев. Нашли-таки. А они говорят, разбирайтесь с бригадиром, у нас с наличкой для рабочих проблем нет, всё ему даём без задержки. Вернулись, прижали козла, дали по морде и свои заработанные взяли. Он в больницу – снимать побои, и в милицию. На суде я признал – да, по морде дал, но за дело, а деньги взял только свои. Но поверили ему, что взял в 10 раз больше, а там и не было столько. Кому ещё верить, ведь я рецидивист. В итоге разбой, умышленные телесные повреждения и 6 лет.

А в 2004 году ещё 9 лет. После третьей отсидки хотел устроить жизнь новую. Но сначала погулять решил. Тут посидишь, там выпьешь. Потом познакомился с одной женщиной и решил завязать. Нормальная женщина. И я ей понравился. Стали мы встречаться и думали, всё у нас будет хорошо. Как-то собралась компания, все свои сидели, говорили там. А потом один мужик пристал, мол, прекрати общаться с этой женщиной, не ходи больше с ней. Меня задело. Кто такой, чтобы мне указывать. Сцепились. Он за нож, и как-то там завозились у стола. Ну и всё там. Сто пятая. Я и не отрицал, но начал-то он.

...Вот и вся история. В нескольких абзацах про четыре преступления и 18 лет тюрьмы. Совершил бы он убийство, если бы не было трёх судимостей? В каких условиях формировались кругозор и мировоззрение этого человека? В колониях и изоляторах 9 лет среди не самых лучших членов человеческого сообщества. Скудное питание, минимум одежды, всегда взаперти, режим, режим и рядом только наркоманы, воры, убийцы, грабители и насильники. Работа мало кому достаётся, в колониях работой обеспечено процентов 40. Значит забор, стены и разговоры 9 лет. Вот и сформировались обида, недоверие, ненависть и твёрдое разделение на «мы» и «они», которые за стенами тюрьмы и на свободе. Что для таких людей в жизни важно и имеет значение? Совсем не то, что для миллионов обычных людей.

А если задаться риторическим вопросом – а нужно ли было до убийства трижды лишать свободы Селиванова? Вот погрузка кирпичей в левую машину. Его роль была грузить тяжести руками. Но кто-то иной задумал и организовал хищение, вступил в сговор с покупателем, подыскал машину и водителя, дал нужные указания к действиям нескольких человек. Селиванов был не членом банды, а дураком, которого использовали. Стоил ли свободы старый палас? В суровых условиях сурово обошёлся с тем, кто не отдавал заработанные и важные для жизни на севере деньги. Но он же рецидивист, и суд уверенно решает, что только тюрьма его исправит! Но не исправила, да и не исправляет никого.

За все 9 лет по последней судимости НИКТО не навестил его, не написал, не передал с воли пару носков или банку сгущёнки. Ни друзей, ни жены, ни детей, ни родственников – один.