Нотариусу доверяй, но ухо держи востро

07 ноября 2014 В 2007 году строго в соответствии с законом о государственной регистрации прав на недвижимое имущество была зарегистрирована сделка купли-продажи квартиры в поселке Вырица Гатчинского района, по которой Х. квартиру продал, а Ф. стал её новым хозяином. Событие рядовое. Ежедневно в Ленинградской области сотни людей становятся собственниками комнат, квартир, дач. Именно это и дало повод заместителю Гатчинского прокурора в одном из ответов на обращение Х. забить (похоронить) дело гвоздями из цитат закона о регистрации – «государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права». Столь глубокомысленный вывод тянет на казуистическую философию. Для понимания сложновато... В общем, гвозди были кривоваты.

Жалоба гражданина Х. к Уполномоченному по правам человека в Ленинградской области Сергею Шабанову поступила в мае 2014 года.

«Прошу Вас помочь мне разобраться в моём непростом деле. До 7.10.2005 года (до ареста) я был прописан и участвовал в приватизации квартиры по адресу … В 2007 году моя квартира оказалась проданной по доверенности, выданной якобы от моего имени. Все мои заявления в прокуратуру ничего не меняют, а следственный комитет г. Гатчины мне вообще не ответил. Доказательством незаконности лишения меня единственного жилья является то, что в момент выписки доверенности я отбывал наказание в Республике Коми», – сообщил Х.

Итак, если регистрация сделки и выдача доверенности происходили в период пребывания Х. в Коми, то не нужно быть следователем, чтобы сделать вывод о мошенничестве. Конечно, в колонии, Х. не сразу стало известно, что он стал бездомным. Узнал в 2009 году, попытался разобраться сам, не получилось в условиях изоляции, и в 2012 году обратился в УМВД Гатчинского района. Дознание в полиции безотлагательно взялось за дело, и уже через два дня по результатам проверки появилось постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, мол, всё нормально. Через две недели гатчинская прокуратура признала отказ незаконным и отменила его. Полиция провела дополнительную проверку, и через 25 дней очередной вердикт – второе постановление об отказе. На этот раз прокуратура отмолчалась. Собственно, просто отмена отказа ничего не приносит. У нас есть пример, когда прокуратура 15 (!) раз отменяла отказ полиции расследовать преступление, потом всё всем надоело, и дело «повисло». Но Х. не стал преумножать статистику отказов, и в мае 2014 года обратился к Уполномоченному.

Нам казалось, что нарушение права Х. столь очевидно, что ничего никому доказывать не нужно, но всё же до встречи с прокурором мы запросили и получили документальное подтверждение из ИК-8 в Республике Коми о нахождении его в этой колонии в тот период, когда на сделку была оформлена нотариальная доверенность в Гатчине. Вскоре нам на стол легла копия той самой доверенности, которая имелась в регистрационном деле. После этого Сергей Шабанов лично встретился и беседовал с Х. в ИК-7 в Санкт-Петербурге.

Перед нами предстала окончательная картина происшедшего.

В далёком 2004 году Х. решил передать матери свою квартиру, оформив это куплей-продажей. Не будучи уверенным в своих знания и умениях, он оформил доверенность в гатчинской нотариальной конторе на некоего М., который уполномочивался совершить все действия по передаче права собственности на квартиру матери Х. Но продажа не состоялась по какой-то причине, а доверенность, выданная на один год, утратила свою юридическую силу и превратилась в бумажку.

В 2005 году Х. был осуждён и водворен в колонию, а в 2006 году нотариус в городе Гатчина выдал абсолютно идентичную доверенность, но в её тексте сделал запись от руки. После печатных слов «уполномочиваю продать квартиру матери Х.» появилась запись, между печатных строк, помещённая в «птичку» и сделанная чернильной ручкой – «или любому другому лицу». И квартира была моментально продана не маме, а конечно другому лицу! На свободном от текста месте стоит печать, скрепляющая слова о том, что вписанному от руки следует верить. Есть и подпись, очень похожая на первую подпись нотариуса. Но нет даты! Мы связались с несколькими нотариусами и убедились, что существующие правила совершения нотариальных действий допускают исправления от руки, не требуют проставления даты таких исправлений, о таких исправлениях не делаются отметки в журналах конторы. В общем, следов о том, что доверенность исправлена, не остаётся, разве что в памяти доверителя. По понятным причинам в памяти Х. ничего подобного отложиться не могло.

В июле 2014 года Уполномоченный направил полученные документы и свою оценку событиям прокурору Гатчинского района. В установленное законом время ответил и.о. прокурора – дело подняли, восстановили хронологию, нашли недостатки, «сформулировали исчерпывающий перечень проверочных мероприятий, выполнение которых необходимо для принятия законного и обоснованного процессуального решения». И традиционно отменили постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (всего-то во второй раз). В ответе содержалась информация о пояснениях нотариуса – «личность доверителя была установлена в соответствии с требованиями действующего законодательства, гражданин, выдававший себя за Х., по всей видимости, имел хорошо изготовленный паспорт гражданина РФ или был очень похож на вышеуказанного гражданина».

Вскоре из отпуска вернулся прокурор Гатчинского района Е.А.Орловский. Состоялся обстоятельный разговор с Уполномоченным и ещё одно рассмотрение обстоятельств дела и документов. Принципиальная, волевая позиция Е.А Орловского дала результат – 22 октября в 15 час 20 мин в следственном управлении УМВД России по Гатчинскому району было вынесено постановление о возбуждении уголовного дела. Это была хотя и маленькая, но победа справедливости и законности над глухой стеной равнодушия и нежелания.

Однако нужно подытожить изученное и пройденное, зафиксировав сложившееся положение.

Первое.
Всякий человек, выдавая кому-либо нотариальную доверенность на совершение каких-либо конкретных действий, должен учитывать, что в любое время в доверенности могут появиться дополнения и изменения, сделанные от руки, на совершение любых иных действий от его имени.

Второе.
В этом случае доверитель не узнает о том, что доверенность исправлена. При любом разбирательстве в будущем никто не сможет определить, когда такие исправления внесены нотариусом.

Третье.
В том случае, если нотариус действительно совершил это действие, то его объяснение всегда будет одно – «Либо были представлены хорошо подделанные документы, либо злоумышленник был похож на того, кто изображён в паспорте».

Следовательно, никто не может быть уверенным, выдавая нотариальную доверенность на продажу детской коляски, что вместе с ней не лишится машины или квартиры.

Мы добились, что всё же уголовное дело по конкретному делу возбудили. Конечно, устных консультаций нотариусов недостаточно, и поэтому мы направили официальное письмо Президенту нотариальной палаты с вопросами об исправлениях, отсутствии даты на исправлениях и надлежащих методах установления личности заявителей. Официальный ответ, полагаем, удастся приложить к материалам уголовного дела. Дальше предстоит сопровождать расследование, постоянно напоминая о нашей заинтересованности и теребя исполнителей. Важно понять те особенности и нюансы произошедшего, которые можно получить только в рамках расследования.

Если расследование подтвердит наши предварительные выводы о том, что действующее законодательство позволяет мошенникам использовать имеющуюся дыру, через которую многие люди могут лишаться своего имущества, то дальнейший путь Уполномоченного – на трибуну ЗАКС. Исправить положение не только в области, но и в стране будет возможно, если подробно, с демонстрацией документов, представить областным законодателям необходимость выступить перед парламентом страны с инициативой по внесению изменений в несколько федеральных законов.